Воздух был словно пропитан лечебными чарами. Вибрации от развешанных над кроватью артефактов отзывались внутри теплом, растекались сонливостью. Пришлось встряхнуться, чтобы одолеть их воздействие.

Нейна подошла к койке. Тейлор спал. Видимых ран не было, да и не могло, наверное, быть, учитывая своевременную помощь мэтрессы и наличие круга бессмертия. Но выглядел огневик откровенно плохо: черты лица заострились, под глазами залегли тени, а кожа, казалось, приобрела синеватый оттенок. Хотя, возможно, виной всему было плохое освещение.

— Тейлор, — шепнула Нейна, не рассчитывая, что ей ответят. Он и не ответил. Дыхание было слабым, но ровным: то ли глубокий сон, то ли лечебная кома. — Тейлор, прости, это всё я виновата. Я думала подставить Селину, но… получилось, что это она подставила меня, а я Шелли.

Тейлор задышал чаще, стоило только произнести имя сестры, и Нейна замолчала. Было страшно, что он сейчас проснётся и отругает её, но и хотелось этого одновременно. Словно только наказание могло снять груз вины с плеч.

— Я, наверное, злая и эгоистичная, никогда не думаю о других. И редко думаю о последствиях, пока не споткнусь о них, — говорить было сложно. Слова приходилось выталкивать наружу, как огромные камни. Но с каждой секундой становилось легче. Словно русло реки очищалось от грязи и мусора, и вода, наконец, могла течь свободно. — Ты так много для меня сделал, а я только злилась и обижалась. А теперь из-за моего обмана ты чуть не умер. — Нейна шмыгнула носом. — И если Джеймс ошибся, или матушка Софи не справится, то тебя заблокируют. И отчислят. Может, даже арестуют.

Она взяла Тейлора за руку, переплела пальцы и сжала так крепко, как могла. Его ладонь была холодная, никакого ответного движения. И это пугало, хотя Тейлор определённо был жив.

— Я думала, что ничего не испорчу, если буду держаться от тебя подальше. Но из-за меня случилось всё самое плохое. Демонова сила, — всхлипнула Нейна, — лучше бы меня заблокировали. Всё равно я не способна ей пользоваться. Зачем вообще бороться?

Усталость накатила внезапно. Может, подействовали сонные чары, разливающиеся в помещении, а может, организм измотали переживания. Нейна сначала откинулась на спинку стула, а потом голова склонилась к плечу, и сон сморил окончательно. Руку Тейлора она так и не отпустила.

***

Тейлор Эддерли

Тейлор стоял посередине зала на выложенном чёрно-белыми квадратами полу. Стены тонули во мраке, и он зажёг огоньки, отправив их под потолок и в стороны, чтобы рассмотреть помещение. Тёмно-серый камень, высокие своды, полное отсутствие окон, два выхода впереди. Пожав плечами, Тейлор пошёл вперёд. Вместо ожидаемого эха шагов послышался легкий треск и шуршание, словно по полу ползла огромная змея. Звуки окружили, дезориентируя. Тейлор сбился с шага и провалился в воспоминания.

Шаг. Зал исчез, сменившись улицей перед академией, где Нейна злилась, что ворота не открываются. И так была похожа на Шелли, словно Тейлор вдруг оказался в детстве, где запирался от сестры в комнате, а та кричала под дверью и пинала её ногами, в попытках добраться до несносного брата. Только с Нейной они оказались по одну сторону. Вместо металлического лязга доносилось шуршание, словно песок пересыпали, и оно постепенно складывалось во фразы.

— Вы всегда будете по разные стороны. Всегда… — Женский шёпот окружил. Змеиное шипение развеяло образы, заставляя растерянно замереть.

Шаг. Всё смешалось: ругань с Нейной, его подозрения, её признания, их обиды. Только вместо слов треск, в котором Тейлор пытался, но не мог ничего разобрать.

— По разные стороны…

Снова пустой зал. Ещё один шаг. Хруст под ногами, словно там не камень пола, а старые кости. Тейлор в коридоре первого этажа перед дверью в комнату Нейны. Она обиделась. Хотя, конечно, Тейлор не имел в виду, что она страшная. Довольно милая. Задранный вверх нос, сверкающие глаза, попытки доказать, что она сильная и самостоятельная. Колючая, занозистая, но точно не страшная. Но эта её идея о том, что кто-то способен проникнуть в комнату без допуска… Может поставить на дверь Шелли маячок? Или на саму Шелли? Та, конечно, будет против, так что не стоит. Или всё-таки поставить тайком? Скрип, словно труться друг об друга огромные хитиновые пластины. И голова взрывается болью.

— Ты не спасёшь Шелли. Ты и себя спасти не можешь. — Тихие слова будто прямо в голове. Слышно даже за скрипом. — Следить за сестрой… как низко. Тебе не совестно, Тейлор?

В этот раз он развеял иллюзию сам. В зале по-прежнему никого не было. Лишь сквозняк, от которого мурашки бежали по спине, и колеблющийся свет огоньков под потолком. Стоять на месте было глупо, но идти вперёд значило снова упасть в воспоминания, потеряться в звуках и услышать голос, задающий вопросы.

— Кто здесь? — Он говорил спокойно, но эхо отразилось от стен и вернуло визгливые крики.

— Здесь! Здесь? Здесь…

«Здесь никого нет, Тейлор. Только ты», — зазвучало в голове. В зале стояла тишина.

Он сделал ещё шаг. Шуршание опавших листьев под ногами. Нейна сидела в столовой одна и мрачно ела суп. Кажется, ей тоже не был нужен собеседник. Но девушки непредсказуемы, она всё же спросила о самочувствии Тейлора. Пришлось односложно ответить. Повисшая в воздухе неловкость звенела в ушах, и чтобы разрядить обстановку Тейлор задал вопрос про её день. Обед вдруг стал походить на какое-то нелепое, неудачное свидание, которое сейчас было ему совершенно не нужно. Но тут Нейна рассказала, что натравила фамильяра на кого-то из группы и сама испугалась сказанного. Это было одновременно так смешно и нелепо, что Тейлор рассмеялся. Она воевала со всем миром разом, и у неё был дух бойца. Смех исказился, зазвенел, завизжал. Ударил по ушам, заставляя морщиться.

— Она угрожает Шелли. Это она привела её к мэтру Кроссу. Она…

— Нет!

От взмаха руки развеялся морок, и голос замолчал. До выхода было ещё далеко. Каким-то образом, невидимая собеседница выражала все сомнения и страхи, запертые внутри. Копаться в этом не хотелось.

Только сейчас Тейлор почувствовал усталость. Холод выпил последние силы. Желание сдаться захлестнуло с головой. Исчезнуть, прекратить всё, перестать бороться. Да и за что он вообще сражался? И против кого? Память отказывалась давать ответы, словно кто-то стёр все воспоминания последних дней. И чтобы вернуть их, надо было идти вперёд по чёрно-белым плитам. Но насколько возникающие картины соответствовали реальности? И где гарантия, что это правда, а не насылаемые кошмары? Разделить их сейчас Тейлор был неспособен.

— Какой ты жалкий… — Не слова, а отзвуки слов в голове. И отчаяние, сковывающее всё тело. — Если не с кем бороться, то почему бы не сдаться? — Кто-то сказал, или просто почудилось в шёпоте эха?

Тейлор помотал головой, сбрасывая оцепенение. Сдаться он всегда успеет, так зачем делать это именно сейчас? В конце концов, сначала можно выяснить, что за теми дверьми. Он встряхнулся, размял кисти рук, заставляя кровь течь быстрее. Желания двигаться не было, но остатки силы воли и команда, отданная самому себе, помогли собраться.

Шаг. Шаг. Сорваться на бег. Вперёд через огонь и боль от использования магии. Через голоса, твердящие, — он больше ни на что не способен. Шорохи, стоны.

— Ты умрёшь. Очень скоро. — Мороз по коже и сопротивление воздуха, словно вокруг ледяная вода. Разве что дышать получалось.

— Ты только всё портишь. Шелли уже ненавидит тебя. — Чужой голос, от которого никак не избавиться.

— Ты слабак. — Шёпот со всех сторон, заполняющий сознание.

— Чужая душа — потёмки. — Перед внутренним взором Нейна, сжигающая в чёрном пламени Беннета, который за секунду до смерти превращается в Шелли.

— Никому ты не нужен. — И вереница образов перед глазами, где все уходят, оставляя его одного. Последними отворачиваются Нейна и Шелли.

Шаг через уплотнившийся воздух, через внутреннее нежелание идти. Щелчки, гудение, стрекотание тысячи насекомых. Словно Тейлор не в зале, а на поле в период нашествия саранчи. И образы снова сменяют друг друга медленно. Мучительно медленно.